Биография
Детство Ранке прошло в обстановке строго религиозной и консервативной. Только отец Ранке был юристом, все же предки его — духовными лицами.
Учился в Дондорфской монастырской школе, потом в Шульпфорте и в Лейпцигском университете. Первая лекция, на которую Ранке попал, была по истории, проф. Виланда, и эта лекция надолго отбила у него охоту заниматься историей; он увлекался всего более филологией, богословием и философией.
Интерес к древности был возбуждён в Ранке чтением Нибура — первой исторической книги, которая, по собственным его словам, произвела на него впечатление. Из философов наибольшее влияние на Ранке имел Фихте.
Более семи лет Ранке занимал должность учителя истории и древних языков в Франкфуртской (на Одере) гимназии, изучая Фукидида, Геродота и римских историков, а затем и средневековую историю, исключительно по источникам. На Ранке, как и на Огюстена Тьерри, произвёл сильное впечатление В. Скотт.
«Квентин Дорвард» натолкнул Ранке на Коммина, а последний заставил его отказаться от тех истор. фикций, которыми полны были истор. романы Скота. В 1824 г. вышло первое истор. сочинение Ранке — «Gesch. d. romanischen u. germanischen V?lker, 1494—1635».
Ранке интересовала здесь всего больше индивидуальность каждого истор. деятеля, получающего под его пером вполне конкретный образ; primum agens истории — это личность. В таком взгляде Ранке сходился с Гёте, В. Гумбольдтом и Якоби.
Задачу своего первого труда Ранке определяет так: показать, как действительно происходили события («wie es eigentlich gewesen»), не делаясь судьей прошлого и не поучая современников. Он проявил уже здесь ту объективность, которая так резко отличает его от Нибура.
Приложенный к «Истории романских и германских народов» критический очерк «Zur Kritik neuerer Geschichtschreiber» положил начало новой эпохе в истор. науке. Здесь автор выясняет метод, которому он следовал при пользовании источниками, характеризует лучшие из них и, переходя к тому, «was noch zu thun sei», рекомендует изучение архивных богатств — актов, писем, донесений послов.
В 1825 г. Ранке был приглашён в Берлинский университет на кафедру всеобщей истории. Он читал здесь общий курс истории Западной Европы с обзором истории литературы и церкви. В Берлине Ранке попал в либеральный кружок Варнгагена фон Энзе, в салоне которого дебатировались современные политические вопросы. Это натолкнуло Ранке на занятия новейшей историей.
В Берлинской библиотеке Ранке нашёл 48 томов итальянских донесений ненапечатанных, касавшихся главным образом истории Южной Европы. Он воспользовался ими в новом сочинении своём «F?rsten u. V?lker von S?d-Europa» (1827), или «Die Osmanen und die Spanische Monarchie im XVI u. XVII J.», как он назвал это исследование в новом его издании. И в этом сочинении исторические личности стоят на первом плане, изображение их становится ещё пластичнее: рядом с этим автор отмечает историческую связь событий, указывает на единство всемирно-исторического процесса; критика его поражает точностью, основательностью и методичностью.
В Ранке с удивительной гармонией соединяются исследователь, философ и художник: он объективен до холодности. Отдельное событие имеет для него значение лишь как момент развития абсолютного духа (влияние Гегеля). Чувство любви или ненависти чуждо ему; ему, как художнику, не приходит в голову питать эти чувства к своим героям. В 1827 г. он посетил Нюрнберг, Мюнхен, Дрезден, Прагу, Вену. В Чехии он познакомился с Добровским и Ганкой, в Вене — с Караджичем, Копитаром, Гормайром. Знакомство с Караджичем побудило Ранке заняться новейшей историей Сербии; он окончил её летом 1828 г.
В том же году он отправился в Италию, где проявил живой интерес к древностям и живописи. Так как Ватиканский архив в то время ещё не был доступен для исследователей, то Ранке в Риме пришлось ограничиться изучением частных библиотек — Барберини, Киджи, Альбани, Корсини. Занятия в архиве Медичи историей Флоренции дали ему материал для характеристики Макиавелли.
