Эксперт по взяткам

Летом 1845 года к генерал-губернатору Киеву обратилась богато одетая и красивая дама. Дело у нее было весьма необычное – дама требовала оградить ее от мужа, графа Мечислава Потоцкого, и утверждала, что более неспособна терпеть его способ жизни, полный авантюризма и супружеских измен. О ее жалобах генерал-губернатор немедленно сообщил в Петербург, откуда столь же немедленно последовал приказ самого императора: арестовать Потоцкого. Казалось бы, удивительная жестокость – но предыстория этого тюремного заключения полностью оправдывает и поступок губернатора, и гнев императора.

Граф Мечислав Потоцкий обладал недурным состоянием и великолепным родовым имением в Тульчине. О его авантюрных похождениях ходили легенды, воплощавшиеся в целые тома дел, хранившихся в Третьем отделении. Самые мелкие грехи, водившиеся за графом, – это избиения соседей-помещиков и драки с полицейскими, грабеж собственных арендаторов, многочисленные взятки должностным лицам, пренебрежение арестом (побег). До поры все это графу сходило с рук, но в 1828 году Потоцкий выкрал и увез в Тульчин из Одессы не кого-нибудь, а жену генерала Меллер-Закомельского. Причем красавица-генеральша числилась на тот момент в фаворитках императора Николая Ш. Возмущенный царь приказал арестовать Потоцкого, сослать в Воронеж и держать там до особого распоряжения.

Граф неоднократно пытался бежать из ссылки, но его ловили и водворяли на место. Лишь через год, поклявшись продать родовое имение его императорскому величеству, Потоцкий был освобожден. Клятвы своей он не сдержал и сбежал за границу. Некоторое время граф провел во Франции, а вернувшись, женился на Эмилии Свейковской. Именно новая жена через год и явилась к киевскому губернатору жаловаться на гадкого мужа. Потоцкого арестовали в очередной раз, и в конечном итоге он попал в Шлиссельбургскую крепость.

Сидел граф в одиночной камере, но особенно жалеть его не следует – очень многие и в те времена, и в современности с удовольствием поменяли бы свою свободу на камеру Потоцкого. Каменный пол в его узилище украшали ковры, неприглядность стен компенсировалась великолепными обойными тканями, а решетки на окнах прикрывались шторами. В меню узника входили жареные рябчики, телятина под соусом, стерляжья уха и широкий выбор спиртных напитков, а после шикарного обеда Потоцкий вкушал кофе со сливками и курил дорогие сигары. Комендант крепости ограничил своего богатого узника лишь в мелочах – заключенному категорически запрещались черная и красная икра, а также белорыбица. Дни графа протекали в раздумьях, а когда ему надоедало одиночество, он запросто мог крикнуть надзирателя, чтобы перекинуться в картишки или поиграть в мяч.

Все эти приятные вещи, конечно, обходились графу недешево, но отказывать себе он не привык и денег на комфорт не жалел. Как ни старался Дубельт, начальник Третьего отделения, ужесточить содержание Потоцкого в тюрьме, деньги оказались сильнее. Узнав о поползновениях Дубельта испортить ему жизнь, Потоцкий расхохотался и заявил, что однажды напишет книгу о том, кому, когда и сколько он давал взяток.

Свою комфортабельную камеру Потоцкий смог покинуть лишь после смерти Николая I. Очень быстро он выправил себе документы на выезд во Францию. За время его заключения специально созданная комиссия по управлению Тульчиным фактически разорила имение, а потому граф забрал из родового гнезда лишь картины, книги и коллекцию оружия. Но в Париже Потоцкий далеко не бедствовал – еще до ареста большую часть доходов он переправил во французские банки, а прибыв в Париж, столь удачно играл на бирже, что довел свое состояние до восьмидесяти миллионов франков.

Александр II, узнав из донесения, что граф действительно взялся писать статью о российских взяточниках, велел запретить в России этот позорный опус, и статья, еще не будучи даже написанной, попала в черный список. Неудивительно – император прекрасно понимал, что компромата в руках Мечислава Потоцкого хватит, чтобы залить краской стыда немалое число высокопоставленных российских чиновников.