Выход на сцену лежит через окно. Ефим Копелян

Известнейший советский и российский актер Ефим Захарович Копелян имеет тысячи преданных поклонников своего таланта. Это сегодня, выходя на сцену театра, он может позволить себе ни капли не робеть, а чувствовать себя по-настоящему значащим и важным актером. А когда-то, в день своего первого выхода на легендарную и уважаемую сцену театра БДТ, Ефим Копелян волновался так, что это волнение отразилось чередой курьезных и смешных поступков.

В тот вечер молодой Ефим Копелян в тысячный раз повторял реплики своей небольшой роли. Нервно шагая из угла в угол, он пытался внутренне собраться, чтобы его первое значимое появление на публике не было омрачено какой-нибудь нелепостью.

«Все будет хорошо! Все пройдет гладко!», - успокаивал себя тогда еще никому неизвестный актер Копелян. Казалось, с волнением ему удалось совладать, но, как только он услышал о своем выходе, мысли вновь спутались в его голове.

Необходимо отметить, что тот спектакль подразумевал наличие на сцене ряда громоздких декораций в виде стены с огромным окном, стола со стульями и невероятных размеров камина.

И вот, полностью сосредоточившись на правильном и безупречном произношении реплик, актер вышел, точнее, влез на сцену через то самое окно, устроенное в качестве декорации.

Естественно, зрители были в восторге – смеялись и хлопали незадачливому молодому актеру от души. Однако это было не самым страшным! В тот вечер на премьере спектакля театра БДТ, на сцене находился и ведущий актер театра – Николай Федорович Монахов. Упасть в глазах этого заслуженного актера, значит, не подняться в этом театре уже никогда. Конечно, после окончания спектакля, мучимый обидой за свою досадную оплошность, Ефим Копелян помчался к метру, чтобы принести свои извинения и пообещать, что подобное впредь не повторится.

Каково же было удивление Ефима Захаровича, когда Николай Федорович, отсмеявшись, сказал:

- Голубчик! То, что ты вошел в окно – это еще полбеды! Беда в том, что вышел ты… через камин! – закончил Николай Федорович Монахов и вновь залился заразительным смехом.