Хоть какая-то польза… Вениамин Смехов

Когда была укомплектована четверка мушкетеров для съемок знаменитого советского фильма, режиссер Хилькевич сразу заявил, что все мушкетеры должны вживую ездить на своих любимых лошадях. И, заметив легкую панику на лице Вениамина Смехова, добавил:

– А Атос вообще должен соответствовать! Граф все-таки…

Попытки Смехова уговорить режиссера на съемки «на фоне лошадей» успехом не увенчались, и актеру пришлось тренироваться на московском ипподроме. Тренер Вениамина Борисовича – весьма импозантная пожилая дама – для начала гордо сообщила, что во время войны имела честь ухаживать за лошадьми самого Буденного. Смехов сдержался и не спросил тренера, о какой именно войне идет речь – гражданской или Великой Отечественной, тем более что дама великолепно сохранилась. Приступив к тренировкам, Вениамин Борисович довольно быстро освоил «шаг» и «рысь», а вот до «галопа» тренер и ученик добраться не успели – время поджимало, и пора было начинать съемки.

Некоторые эпизоды снимались под Львовом, где прибывший на съемочную площадку Смехов и получил довольно симпатичного конька по имени Воск. Ко времени съемок «Трех мушкетеров» этот самый Воск был уже знатным киноактером и успел отметиться в паре десятков фильмов. Да и возраст он имел вполне для коня солидный – двадцать восемь лет. Своими серьезными сомнениями в возможностях Воска идти галопом Вениамин Борисович поделился с Михаилом Боярским, но бравый Д’Артаньян только усмехнулся и сказал, что галопом пойдут все – когда понадобится. К слову сказать, у Боярского был обширный опыт выездки, и Смехов успокоился.

Что сделал Боярский, когда прозвучала команда «Мотор!», Смехов до сих пор не знает. Но его Воск совершенно неожиданно рванул вперед, да так, что слегка обошел всех остальных. Тут уже Боярский начал кричать изумленному Атосу, чтобы тот придержал лошадь, так как это уже не галоп, а мощный аллюр. Но Вениамину Борисовичу подобная езда даже понравилась: ветер свистел в ушах, развевались кудри парика, а отважный наездник приник к гриве своего Воска и несся по дороге, увлекая за собой остальных мушкетеров. Возбужденный, он выкрикнул понравившееся ему слово «аллюр», и верный конь, по-видимому, знавший французский, воспринял это как команду, резко прибавив ходу. Крик Боярского «Молодец, Атосик!» почти слился с режиссерским «Отлично, мушкетеры!»

Оператор закричал: «Снято!», и Арамис, Портос и Д’Артаньян придержали лошадей, а вот у Атоса с этим делом не заладилось – Воск останавливаться не пожелал. Как позднее рассказывал Вениамин Смехов, у него создалось впечатление, что за короткое время конь проехал через Украину, Белоруссию и вот-вот собирался нарушить границу СССР, однако путь всаднику и лошади преградил овраг… Не исключено, что Воск перемахнул бы это «незначительное» препятствие, да вот только Смехову вовсе не хотелось это проверять. Он в ужасе натянул поводья, да так, что конь встал свечой и выбросил всадника из седла. Грохнулся Вениамин Борисович знатно – даже сознание потерял. А когда, наконец, открыл глаза, то увидел над собой растерянное лицо Владимира Болона, который тут же горячо ему зашептал:

– Вениамин! Ты живой, слава Богу! Но ты не признавайся, что ты живой! Мы под твою гибель из дирекции обязательно оплату трюковых дополнительно выбьем! Хоть какая-то польза будет…

Читать: Вениамин Смехов биография