Как же она устроена? Александр Борисович Гольденвейзер

Знаменитый пианист, композитор и преподаватель музыки Гольденвейзер Александр Борисович был хорошим другом Льва Николаевича Толстого, великого нашего классика. Очень часто он просто так, безо всякого повода, заезжал к Толстому в его имение, Ясную Поляну. Друзья всегда находили тему для разговора, а иногда Толстой просто слушал игру Гольденвейзера. Но вот однажды Лев Николаевич смущенно попросил композитора прослушать сочиненное им музыкальное произведение. Гольденвейзер, разумеется, безмерно удивился – он представления не имел, что граф еще и музицирует. С подобной просьбой Толстой к нему ни разу не обращался, и, естественно, отказать ему Гольденвейзер не смог. Толстой объявил, что будет играть вальс, и сел за рояль, а Александр Борисович приготовился сказать ему после прослушивания несколько вежливых и хвалебных слов.

Во время исполнения вальса Александр Борисович сидел, прикрыв глаза, и перед его внутренним взором раскрывалась панорама истинно русской жизни: проселочная дорога, пронзающая деревню, барская коляска, подъезжающая к усадьбе, пруд с утками и прочий провинциальный антураж. Вальс этот невозможно было сравнить ни с чем: в музыке не было ни грамма от венских композиторов, да и вообще от любого европейского сочинения. В то же время, звучавшая музыка ни в коей мере не была сочинением дилетанта – настолько точна и гармонична, словно граф учился в консерватории… Все это Гольденвейзер собирался сказать Толстому, однако по окончании игры на рояле Лев Николаевич заговорил совершенно о другом, и мнение композитора его явно вовсе не интересовало. Более того, Гольденвейзер понял, что, скорее всего, Толстой не собирался исполнять этот вальс вторично – просто композитор приехал в гости в тот момент, когда Льва Николаевича музыка буквально распирала, и он, чтобы от нее освободиться, был вынужден сыграть ее кому угодно. Провожая гостя, Толстой попросил его никому о вальсе не рассказывать, а лучше вообще забыть.

Лев Николаевич не записывал и уж тем более не публиковал своих музыкальных произведений, полагая это увлечение несерьезным и ненужным. Но в данном случае он просчитался – ведь Гольденвейзер обладал уникальным слухом и не менее уникальной музыкальной памятью. Вернувшись домой, композитор сыграл вальс, сочиненный графом, от первой до последней ноты, а затем записал его. Вальс понравился Александру Борисовичу так, что он ввел его как обязательное произведение в курс занятий своих учеников. Именно благодаря этому вальс Толстого и дошел до наших дней.

Сам же Гольденвейзер, разумеется, рассказал о музыкальных талантах графа всем приятелям и, рассказывая, не скрывал удивления.

– Вы только подумайте! – говорил он. – Гениальный писатель! Восстановил против себя церковь и отлучен от нее! Можно сказать, глава нового вероучения! В семье сложности, в голове – романы, а он совершенно спокойно ночами пишет прекрасную музыку и просит меня о ней забыть! Хотелось бы мне знать, как же устроена его голова…

Читать: Александр Борисович Гольденвейзер биография