Россия встретила и провожает… Огюстина Девериа

На сцене родной Франции артистка Огюстина Девериа особенно выделиться не могла – по той причине, что в Париже юных дарований с приятными голосами и хорошей внешностью было с избытком. Но жажда славы ее буквально съедала, и однажды один из знакомых артистов предложил девице отправиться в дикую снежную Россию, где на фоне посредственных аборигенов она несомненно будет блистать. Огюстине Деверии хватило ума воспользоваться этим советом, и в начале зимы 1859 года она приехала в Петербург.

Красавицу-француженку приняли в труппу Михайловского театра и дали роль в уже популярной оперетте Жака Оффенбаха «Орфей в аду». Этот дебют стал ее триумфом – Огюстина Девериа мгновенно превратилась в кумира сильной половины петербургского общества. Правда, благодаря полной свободе от предрассудков слава ее носила весьма скандальный привкус, но зато была просто ошеломительной! Любое выступление или явление француженки на публике мгновенно привлекало внимание, и актрису засыпали цветами и подарками в надежде получить благосклонность столь эффектной красавицы. Ходили слухи, что поклонники в буквальном смысле слова швыряли перед ней деньги на пол, чтобы Огюстина Девериа могла пройтись по купюрам своими прекрасными ножками.

Эти страсти зашли очень далеко: многие из особо ретивых поклонников Огюстины брали в долг огромные суммы для удовлетворения капризов артистки и разорялись, пуская по миру свои семьи. Судебные власти российской столицы обратили внимание на то, что артистка Огюстина Девериа все чаще появляется в суде в качестве свидетельницы по делам о растратах и банкротствах. Наконец, эта информация попала и в еженедельный доклад императору Александру II.

– Может быть, приструнить француженку? – осторожно предложил Александру Николаевичу шеф петербургской жандармерии.

– Да бог с ней! – махнул рукой император. – Разве в ней дело, если дураки вокруг вьются?

Однако вскоре после того доклада состоялся бенефис Огюстины Деверии: она исполнила главную роль в оперетте «Прекрасная Елена» Оффенбаха, и кто-то из поклонников артистки закатил в ее честь роскошнейший ужин. Столы в ресторане ломились от изысканных закусок и французских вин, а сама Огюстина восседала в кресле и улыбалась всем, кто подносил ей драгоценности в качестве подарков. К концу ужина артистка исчезла из банкетной залы, но быстро вернулась – на огромном блюде, которое внесли шесть дюжих официантов. Огюстина возлежала среди фруктов, и из одежды на ней оказалось только бриллиантовое колье. Правда, особо интересные места тела артистки все же были прикрыты виноградными листьями.

– Господа! – возвестила с блюда прекрасная вакханка. – Сейчас мы проведем аукцион! Любой из вас может купить фрукты с этого блюда и коснуться пальчика на моей ноге! Кто больше, господа?

Можно представить, какой ажиотаж возник около этого «оригинального» блюда. Очень скоро фрукты были разобраны, а Огюстина покрылась слоем купюр.

Когда об этом скандальном случае доложили императору, он уже не смеялся. По приказу Александра II Огюстине Деверии аккуратно намекнули, что холодный климат может стать вреден для ее здоровья. Но тут же пронесся слух, что многие, кто не побывал на ужине после бенефиса, выразили желание оплатить повторный банкет и последующий экзотический «десерт». На этот раз император велел передать зарвавшейся артистке, что в случае повтора безобразий ее с удовольствием встретит Сибирь, где она сможет блистать, сколько захочется и как угодно. Огюстина поняла намек правильно и буквально через неделю покинула Петербург, на прощание заявив:

– Ах! Россия встретила меня жаром сердец во время морозов, а провожает угрозой жара от сибирской простуды!