О знаменитости

Марк Эдвард Смит: биография

Смит говорил, что в какой-то степени следует традиции Ленни Брюса — не столько поёт песню, сколько развлекает публику — текстом и всевозможными вставками — при этом её и провоцируя. «Я не пытаюсь стать Ленни Брюсом, но стараюсь вставлять шуточки… не все ведь могут расслышать текст, да и на сцене есть разница мнений, которая не используется. Что было здорово в Брюсе, так это умение почти оскорблять собственную аудиторию», — говорил Смит.

Настороженность Смита по отношению к печатному слову не помешала ему отдельным изданием опубликовать в Германии сборник, куда вошли тексты двенадцати его песен, на двух языках.

Образность текстов Смита, как рассказывал он сам в интервью журналу Wire, сформировалась под воздействием двух факторов: галлюциногенов и детских видений. Смит не раз утверждал, что в подростковом возрасте обладал паранормальными способностями, которых впоследствии лишился — из-за злоупотребления алкоголем. «Мне было интересно думать и читать о призраках, меня они не пугали. Если сегодня увижу такого, умру от ужаса. То же с эсидом. Мне нравилось путешествовать и использовать его для разных вещей, но сейчас я бы такого не выдержал. Это было интересное время в моей жизни, хорошее время и я в каком-то смысле жалею, что оно прошло. Хотя, даже сейчас энергетику места я ощущаю», — говорил он.

Mark E Smith Interviewed by Lauren Laverne on Transmission -

Все видео

О том, что «арканная» тема получила в творчестве Fall на удивление широкое развитие, писал в 1989 году Марк Бейнс: «Смит всегда был увлечён исследованием готических уродств, гнездящихся вокруг него». Автор статьи в журнале Escape замечал, что альбом Dragnet даже в заголовках связан с потусторонним миром («Spector vs. Rector», «Psykick Dance Hall», «A Figure Walks»). На грани «потустороннего» и сюжет I Am Kurious Oranj, в котором прошлое и настоящее сюрреалистически переплетены: Вильгельм является в Брайтон, и несколько минут спустя начинается матч Rangers v Celtic.

Смит утверждал, что многое из написанного им содержало в себе скрытые пророчества, в частности, — некоторые высказывания Totale XVII. «В каждом из нас заключено некое общее знание, произрастающее из самых разных источников. Иногда это называют 'генным сосудом' — собственно, такова природа и того, что делаю я. Очевидно, многие знания об истории существуют в подсознании: это вещи, о которых тебе никогда не рассказывали, но которые есть в тебе изначально», — говорил Смит в 1989 году.

Наиболее известные примеры песенного творчества Смита, в которых отмечался элемент предвидения, — песни «Terry Waite Sez» — о посланнике архиепископа Кентерберийского, который был похищен на Ближнем Востоке вскоре после выхода альбома Bend Sinister, куда она была включена («Мне очень жаль что так получилось: мы выпустили альбом и тут его похитили. Странно. Я не мог в это поверить») и «Powder Keg» из альбома The Light User Syndrome, где описание взрыва бомбы в Манчестере предвосхитило реальное событие того же рода. После выхода второй из них ему вдруг начал звонить из The Sun: «Как странно: на прошлой неделе в Манчестере взорвалась бомба… Как вы узнали об этом? И еще вы написали песню о Терри Уэйте несколько лет назад…» Смит рассказывал, что лишь некоторое время спустя догадался: редакция подозревала наличие у него некой тайной информации. «Ну а я-то думаю, что разговариваю с нормальными людьми… Не знаю, говорю, как такое могло случиться, возможно у меня есть чувство предвидения, потому что в подростковом возрасте у меня были психические способности…»

В интервью Смит отказывался отвечать на вопросы о творческом процессе: «Это ведь как сеанс у психиатра — рассказать, как ты пишешь свои тексты. Многое в этом процессе — ясновидение. У меня был немного этот дар в подростковом возрасте, но потом я попытался обратить его на пользу работе, так что иногда я пишу песню и не могу понять о чем она, допустим, пока не пройдет полгода».

Смит и политика

Марк Э. Смит, ещё будучи служащим манчестерских доков, интересовался левым движением, но быстро в нём разочаровался. «Я предполагал знак равенства между левой политикой и революционностью и ошибался», — говорил он в 1978 году. Уже в 1983 году лидер The Fall утверждал: «Если пять лет и не изменили меня полностью, то, по крайней мере, заставили расстаться с прежними идеалами; все эти левые идеи, которые были вначале, уж точно исчезли». Тем не менее, в 1977—1978 годах, когда группа стала появляться на концертах Rock Against Racism, леворадикальные круги в New Musical Express решили поддержать её — именно как представителей нового, интернационалистского рок-авангарда. Как писал позже Мик Миддлс, Тони Парсонса и Джули Бёрчилл в The Fall подкупили «пролетарский» вид и «северное» происхождение. Но когда «дуэт киллеров» (такую репутацию получил супружеский журналистский тандем, громивший на страницах этого еженедельника группы, не поддерживавшие левые идеи) пригласил Смита и Кей Кэрролл в офис NME, чтобы обсудить возможность появления фотографии группы на первой странице обложки среди антифашистских лозунгов, а также большой статьи под заголовком: «Группа, которая противостоит Национальному Фронту» (The Band that Stands Against the National Front), реакция гостей была такой, что «…Бёрчилл в слезах ретировалась из собственного же кабинета». Естественно (замечал Миддлс в 1987 году), Парсонс и Берчилл группу, которую когда-то возомнили «героически-пролетарской», в своей книге «The Boy Looked at Johnny» даже не упомянули.