О знаменитости

Биография

Руди Дучке: биография

После того, как в ГДР Рудольф Баро был приговорён к 8 годам тюремного заключения, Дучке в ноябре 1978 г. организовал и провел конгресс солидарности с Баро в Западном Берлине. В 1979 г. он стал членом Бременского «Зелёного списка» и участвовал в предвыборной кампании. После включения депутатов «Зелёного списка» в состав городского парламента Дучке был избран на учредительный съезд Партии зелёных.

Но за три недели до этого съезда, 24 декабря 1979 г., Дучке утонул в ванне из-за эпилептического припадка — отдалённого последствия черепно-мозговой травмы, полученной в результате покушения на его жизнь. 3 января 1980 г. он был торжественно похоронен на кладбище Св. Анны в берлинском районе Далем. Теолог Мартин Нимёллер уступил ему место своей могилы, так как других свободных мест не было. В похоронной процессии участвовало около 6000 человек; траурную речь произнёс Гельмут Голльвитцер.

Второй сын Дучке — Руди-Марек — родился в апреле 1980 г. в Дании. Его первый сын, 1968 г. рождения, получил имя Хоши-Че (нем. Hosea-Che), а дочь, родившуюся в конце 1968 г., назвали Поли-Николь.

Взгляды

Основная позиция

Дучке со времени своей юности считал себя антиавторитарным демократическим социалистом. Во время своей учёбы он стал убеждённым революционным марксистом, стоящим на позициях либертарного рабочего движения, дистанцируясь как от реформизма, так и от сталинизма.

Целью Дучке было «полное освобождение человечества от войн, голода, антигуманного обращения и манипулирования» путём «мировой революции». Эту радикальную утопию он объединял с христианским социализмом своей юности, даже после того, как перестал верить в бога. В 1964 г. в Страстную пятницу он писал в своем дневнике о «величайшем революционере в мире»:

В 1978 г. при встрече с Мартином Нимёллером он заявил:

Экономические воззрения

Дучке пытался применить к современности «Критику политической экономии» Маркса и усовершенствовать её. Он рассматривал экономическую и социальную систему ФРГ как часть системы мирового капитализма, пронизывающей все области жизни и подавляющей зависящих от своей заработной платы людей. Хотя социальная рыночная экономика позволяла пролетариату разделять благосостояние развитых индустриальных стран, в то же время она привязывала его к капитализму и вводила в заблуждение о фактическом соотношении сил.

Представительная демократия и парламентаризм были для Дучке выражением «репрессивной толерантности» (Герберт Маркузе), вуалирующей эксплуатацию рабочих и защищающей права собственников. Эти структуры он рассматривал как нереформируемые; они должны быть «перемолоты» в процессе долгого международного по содержанию, но разного по методам в разных странах революционного процесса, который он называл «долгим маршем через институты».

Дучке ожидал в ФРГ период застоя после «экономического чуда» 1950—1960-х гг.: в будущем перестанут выделяться субвенции непродуктивным секторам сельского хозяйства и добывающей промышленности. Следующее за этим массовое сокращение рабочих мест в позднем капитализме приведет к структурному кризису и все более глубокому вмешательству государства в экономику, то есть к «интегральному этатизму»: государство будет управлять экономикой, при этом формально сохраняя институт частной собственности. Это состояние может оставаться стабильным только при условии осуществления насилия по отношению к жертвам структурного кризиса.

В техническом прогрессе Дучке видел основу для социальных изменений: автоматизация, компьютеризация и использование атомной энергии в мирных целях постепенно приведут к отмене необходимости наёмного труда. Это ведёт к появлению дополнительного свободного времени, которое может быть использовано трудящимися в борьбе против «системы». Для необходимого переворота Западной Германии не хватало только «революционного субъекта». Основываясь на идеях книги «Одномерный человек» Герберта Маркузе, Дучке полагал, что «гигантская система манипуляции» создает «новое качество страданий масс, которые становятся неспособными к возвышению» до уровня самостоятельного критического анализа действительности. Германские пролетарии живут ослеплёнными, погруженными в «ложное сознание» и неспособными непосредственно воспринимать структурное насилие капиталистического государства. Поэтому «самоорганизация их интересов, потребностей и желаний» стала «исторически невозможной».