О знаменитости

Биография

Михаил Николаевич Лонгинов: биография

В 1871 году Михаил Лонгинов занял последний и высший пост в своей карьере. Его перевели в Санкт-Петербург, где он получил назначение на должность начальника Главного управления по делам печати (или Главного цензора России). Этот пост Лонгинов занимал до самой своей смерти и заслужил на нём своеобразную и громкую славу как в среде чиновников, так и своих бывших друзей и коллег по литературному труду. Либерально настроенный в молодости, уже в 1860-е годы Лонгинов перешёл на ярко выраженные реакционные позиции, которые не замедлили в полной мере проявиться на посту Главного цензора. Тот же Николай Гиляров-Платонов с удивлением отмечал, что Лонгинова словно подменили, его было не узнать, до такой степени «он озлоблением дышал против печати, видел в ней как бы личного врага». Именно Лонгинов выступил главным инициатором и создателем новых цензурных правил от 31 мая 1872 года, сильно дополнивших «слишком либеральный» закон о печати от 6 апреля 1865 года в сторону стеснения положения печати и существенного расширения полномочий министерства внутренних дел в этой области.

Временами деятельность Лонгинова на своём посту отличалась крайней раздражительностью, порой доходившей до фанатической нетерпимости к инакомыслию: так например, он собирался наложить запрет даже на издание русского перевода «Происхождения видов» Чарлза Дарвина. Именно по этому поводу Алексей Толстой написал (в стихах) язвительное «Послание к M. H. Лонгинову о дарвинисме», довольно широко распространившееся в списках и копиях. Несомненно, что большинство литераторов воспринимали «ценсорство» срамного поэта Лонгинова, как нечто анекдотическое и несерьёзное, чем только многократно усиливали его раздражение и репрессии. Весьма забавным в один голос находили также и довольно комическое несоответствие добродушной, почти детской внешности Лонгинова и той несусветной строгости, которую он напустил на себя и всех окружающих. Показателен с этой точки зрения самый стиль толстовского «Послания» — нарочито сниженный, фамильярный и почти нецензурный, начинающийся следующим прямым обращением к начальнику Главного управления при Министерстве внутренних дел Российской империи по делам печати:

Несмотря на то, что Михаил Лонгинов находился (почти буквально) на посту главного цензора России всего четыре года, имя его стало притчей во языцех как в среде пишущих авторов, так и более широких кругах российской интеллигенции. Все эти годы его сопровождала не только репутация «чудовища» и «тирана», но и более чем двусмысленная слава «автора замечательных по форме, но отвратительных по своему цинизму стихов». Не случайно, когда спустя восемь лет, в 1883 году на тот же самый пост Главного цензора назначили известного литератора Евгения Феоктистова, прошедшего почти подобный путь от либерала круга «Современника» до самого махрового консерватора и охранителя, в нём дружно признали «призрак Лонгинова». И призрак не замедлил с лихвой оправдать присвоенное ему высокое звание, нисколько не тяготясь славой своего предшественника. В своей известной книге воспоминаний под красноречивым названием «За кулисами политики и литературы», Феоктистов охарактеризовал Михаила Лонгинова всего в нескольких словах, как великолепного сочинителя непристойной литературы, которая «своим содержанием могла бы возбудить острую зависть даже в Баркове»

После четырёх лет пребывания на посту Главного цензора 23 января (4) февраля 1875 года Михаил Николаевич Лонгинов скончался, едва перешагнув возраст 51 года. Его смерть была воспринята в кругах литераторов с подлинным облегчением, почти как «ещё одно освобождение», многие авторы и сочувствующие даже не трудились скрывать своей радости. Эти настроения лучше всяких описаний иллюстрируют многие десятки эпиграмм и эпитафий известных поэтов, написанных «вослед тирану». Вот только одна из них, сочинённая известным русским поэтом и сатириком Дмитрием Минаевым: