Знание – сила! Олег Анатольевич Милявский

Олег Анатольевич Милявский был, как говорится, артистом от Бога. Несколько десятилетий он в составе Москонцерта работал конферансье и ни разу не упустил внимания зрителей. К слову, артисты считают конферанс одной из сложнейших сценических профессий – ведь конферансье должен не только разделить номера в концерте и достойно объявить их, но и сам «подогревать» зал шуточками, а то и исполнять собственные монологи.

Монологи для своих выступлений Милявский предпочитал сочинять сам. При этом он вкручивал столь смелые суждения и касался таких тем, что даже друзья уговаривали его «не ходить по лезвию ножа». А уж о получении наград и почетных званий Олег Анатольевич даже не вспоминал. И все же главное в профессии конферансье – не дать зрителям переориентировать свое внимание со сцены друг на друга. Бывали случаи, когда именно реплики Милявского спасали ситуацию.

Однажды перед самым новым годом Москонцерт отправил группу артистов в Новосибирск. Новогодние концерты – вообще дело трудное, а уж в чужом городе и подавно. Тем более что самолет с артистами опоздал, и на первое свое выступление они прибыли на два часа позже. Почти все билеты выкупило одно из местных предприятий, с размахом справлявшее любимый в народе праздник. Расчет организаторов был прост: быстренько провести торжественную часть, затем посмотреть выступление московских артистов и плавно перейти к главной части праздника – банкету. Однако из-за опоздания артистов банкет грянул сразу же после торжественной части, а потому в зале практически все зрители оказались изрядно разогреты слабыми и не очень спиртными напитками. Соответственно, на сцену внимания обращали мало, и наладить контакт с залом артистам было исключительно трудно. Милявского подобное положение, конечно же, совсем не устраивало.

Минут десять или пятнадцать Олег Анатольевич пытался шутками и повышенными тонами голоса исправить ситуацию. Но зал реагировал очень плохо, и особенно отличались балконы, где несколько компаний продолжали выпивать, не стесняясь никого. Милявский в очередной раз воззвал к зрителям, и тут с ближайшего к сцене балкона раздался пьяный голос:

– Ты, артист, нас не отвлекай! Давай расскажи нам что-нибудь повеселее! Например, про аборты!

В зале мгновенно повисла тишина. У Милявского имелся соответствующий монолог, хотя тема эта считалась весьма скользкой, так как в те времена аборты находились под фактическим запретом. Но Олегу Анатольевичу не хотелось идти на поводу не в меру раздухарившегося зрителя, и он начал совершенно другой монолог – о женской красоте. Но пьяный на балконе не унимался и, перекрывая голос артиста, вновь заорал:

– Слышь, артист! Про аборты давай расскажи!

Милявский вновь пропустил реплику мимо ушей и продолжил работать с залом. Но пьяный дебошир продолжал гнуть свою линию:

– Да ты че, про аборты ниче не знаешь, что ли?

Олег Анатольевич прервал монолог, подошел к краю сцены и, вглядываясь в полумрак балкона, негромко, но так, что слышно было во всех уголках зала, сказал:

– Ну почему же, молодой человек. Про аборты я знаю достаточно. Да и все, здесь сидящие, как люди взрослые, тоже о них осведомлены. Но боже мой, до чего ж мне жаль, что ваша уважаемая мама об этом действе не имела никакого понятия…

Зал буквально взорвался хохотом. Возбужденного зрителя тут же окрестили «жертвой аборта» и буквально выбросили из зала, а концерт пошел своим чередом.