Бёрбанк последовательно придерживался эволюционизма, выступал в оппозиции к антидарвинистам во время «обезьяньего процесса» в США и признавал наследование приобретённых признаков по Ж.-Б. Ламарку. Будучи при жизни одним из самых известных селекционеров и пользуясь большим почётом и уважением в стране, он почти неизвестен современному поколению. Более того, после подавления развития генетики в СССР сторонниками Лысенко, западные учёные стали воспринимать самого Бёрбанка (уже посмертно), как «лысенковца», а его селекционную деятельность — как дилетантскую и даже шарлатанскую.
В СССР в середине 1920-х гг. имя Лютера Бёрбанка получило широкую известность благодаря Н. И. Вавилову. В последующие годы Лысенко и его сторонники провозгласили Бёрбанка одним из классиков агробиологии.
История жизни
Детство и школьные годы
Родился 7 марта 1849 г. в городе Ланкастере, в стороне от главной дороги на Гарвард, близ Бостона (штат Массачусетс) в семье фермера и фабриканта, тринадцатым ребёнком из пятнадцати детей. Унаследовал от отца (шотландца) Самуила Уолтона Бёрбанка любовь к чтению, а от матери англичанки (урождённая Оливия Росс) — эстетическое воспитание, пристрастие к выращиванию цветов. Мать Бёрбанка устроила сад-парк, где росли садовые и лесные растения. Будучи живым и любознательным мальчиком, Бёрбанк работал в саду, на ферме, на сахарной плантации, собирал дрова в лесу для отопления дома и для построенной дедом гончарной печи. Описывая ландшафт близ Ланкастера, Бёрбанк упоминал мощные вязы, луга, холмы и долины, реку Нэйшуа, и маленькие, окруженные лесом озёра Новой Англии.
Из детских воспоминаний Бёрбанк сохранил впечатление о растущих среди снега сочных растениях, которые он обнаружил, гуляя по зимнему лесу. Зеленые плауны, стелющиеся камыши, сочные вьющиеся растения и жёлтые калужницы получали тепло от родника, который пробивался из земли. В отличие от своих спящих под снегом собратьев, они не удовлетворялись семью месяцами лета, и и радовали глаз яркими красками в лучах солнечного света.
Отец Бёрбанка, используя залежи высококачественной глины на своей ферме, выделывал глиняную посуду. Заводы и фабрики, которые выросли по соседству, сделали более выгодным производство кирпича. Для его обжига он скупал обширные лесные угодья и нанимал множество работников; он хорошо разбирался в качестве и цене леса на корню. Бёрбанк с братом Альфредом в возрасте 6—8 лет находил увлекательным, наряду с другими работниками фабрики, быть погонщиком волов, и развозить кирпич в Клинтон, Ланкастер, Гарвард и другие близлежащие города. С лесопилен Бёрбанков много материала поставлялось на пороховые и бумажные заводы в городе. Бёрбанк писал: «И каким же наслаждением было для меня доставлять материалы фабрикантам ковров, бумаги, тканей, проволоки и видеть изумительные процессы превращения сырья в такие полезные и прекрасные сложные формы»!
В доме Бёрбанков встречались представители духовенства, учителя, лекторы. В период назревавшего гражданского конфликта в США, интеллектуальные и религиозные волнения вызвали высказывания Дарвина и Уоллеса. В круг друзей семьи Бёрбанков входили Эмерсон и Агассис, геолог и автор работы «Эозойские известняки восточного Массачусетса».
Влияние на мировоззрение юного Бёрбанка оказал его двоюродный брат Леви-Земмер (Леви Самнер) Бёрбанк, преподаватель Падукайского колледжа.
Лютер Бёрбанк учился в Академии Ланкастера в штате Массачусетс, где он получил эквивалент среднего образования. Каждая семья в Ланкастере должна была делать взносы на содержание унитарианской церкви. Посещение детьми церкви в воскресенье было обязательным и состояло из утреннего богослужения, воскресной школы с 12 часов, и второго богослужения после обеда. Эти богослужения воспринимались Бёрбанком как утомительные, так же как и шестидневное в неделю обучение в школе.
