Биография
Происходил из древнего шляхетского рода собственного герба (вариант герба «Корчак»). Отец — Иероним Казимир Лыщинский (1581—1670), мать — София Балынская.
Образование получил сначала в Берестейском иезуитском коллегиуме, позже в Краковском университете (по некоторым данным в Виленской иезуитской академии). В молодости принимал участие в войнах Речи Посполитой с Россией и Швецией. В 1658 году вступил в орден иезуитов в Кракове, после учился в четырёхлетней студии, готовившей преподавателей.
В 1663 году занял должность проректора Берестейского иезуитского коллегиума. В 1666 году вышел из ордена, женился и вернулся в родовое имение. C 1682 года занимал должность подсудка в Берестье. Неоднократно избирался депутатом от шляхты Берестейского повета на Варшавский сейм (1669, 1670, 1672, 1674). Открыл школу, над входом в которую была надпись: «Не знающий математики да не войдет…», что дает некоторые основания отнести школу к традиции платоновской Академии и классического философского образования.
Убеждения
Покинув орден иезуитов, написал трактат, который назвал «О несуществовании Бога». Из достаточно объёмного сочинения (трактат состоял из 530 страниц в 15 тетрадях) сохранилось всего 5 фрагментов, обнаруженных только в 1957 году, смысл которых сводится к отрицанию существования Бога и обвинению клерикалов в «гашении света разума». Бог, судя по трактату, не существует, являясь химерой человеческого сознания, используемой церковью и государством в своих целях. Библия написана людьми, которые с её помощью поддерживают обман.
Философ-иезуит Игнатий Франтишек Запольский в письме от 19 ноября 1698 так охарактеризовал философию Лыщинского:
Процесс по делу Лыщинского и его казнь
31 октября 1688 года Лыщинский по доносу своего соседа Яна Казимира Бжоски (с которого Лыщинский востребовал возвращения долга в 100 тысяч талеров) был обвинен в атеизме и посажен в варшавскую тюрьму. В его доме были найдены сочинения, в которых отрицалось существование бога. Против заключения Лыщинского в тюрьму выступил только брестский земский писарь, который говорил, что привлекать к ответу шляхтича за преступление, которое не было доказано, противоречит праву свободы. Кроме этого, он обвинил духовенство в том, что оно хочет ввести в Речи Посполитой испанскую инквизицию.
Публичные слушания по делу Лыщинского начались только 15 февраля 1689 года. Ранее обвиняемый был привлечен к духовному суду ливонским епископом, был им признан виновным и предан государственному суду. В роли обвинителя выступил литовский инстигатор Симон Курович. Ознакомившись с предъявленным обвинением, Лыщинский дал следующий ответ:
А в адвокате ему было отказано под предлогом того, что не найдётся такого юриста, который бы захотел защищать атеиста. Несколько позже адвокат всё-таки был предоставлен. Специальным декретом короля и великого князя очередное слушание было назначено на 25 февраля 1689 года. Защита строилась на том, что Лыщинский никогда сам не разделял изложенных им идей, а лишь приводил чужие мысли с целью показать, что доказательств существования бога, приведённых Альстедом, недостаточно, что его аргументы ничтожны и неубедительны. Защита акценторовало то, что обвиняемый ранее вёл праведный образ жизни и исполнял все христианские обряды, кроме того, он раскаялся в ереси и просит помилования. Обвинение опровергло доводы защиты заявив, что Лыщинский не всё ещё способный вернуться в лоно церкви еретик, а атеист, сознательно отвергший церковь и бога, и раскаяние его не что иное, как попытка добиться помилования.
Слушание 26 февраля не дало суду ничего нового. 28 февраля начали собираться голоса светских сенаторов и послов (епископы проголосовали ранее). Большинство решило, что обвиняемый должен поплатиться жизнью путём сожжения. 10 марта Лыщинский в Фарном костеле покаялся в своих заблуждениях, повторяя текст покаяния за епископом. По утверждению парижского еженедельника «Газетт», текст отречения прочитал за него какой-то ксёндз.
28 марта литовским гофмаршалом был опубликован приговор. Лыщинского надлежало вывести из города и сжечь на костре вместе с его произведениями в руках. Имущество казнённого конфисковывалось, а дом, в котором он жил, должен был быть разрушен и место оставлено пустырём на вечные времена. После чтения приговора познанский и ливонский епископы, а также сам обвиняемый, обратились с просьбой к королю о замене сожжения отсечением головы. Король удовлетворил просьбу.
Приговор был приведен в исполнение 30 марта: Лыщинский сам сжёг свою рукопись, после чего его обезглавили, труп вывезли за город, где сожгли, а пепел, помещённый в снаряд, выстрелили в сторону Турции (Тартарии). Казнь прошла без эксцессов.
Память
Фигура Казимира Лыщинского, суд над ним и его казнь описывается в романе Тадеуша Мичинского «Нетота. Тайная книга Татр» (польск. Nietota. Ksi?ga tajemna Tatr).
20 апреля 1989 года в год 300-летия казни в Брестском районе Брестской области в деревне Малые Щитники рядом с бывшей униатской церковью был установлен мемориальный камень в память о Лыщинском. На камне высечен текст эпитафии Казимира Лыщинского, написанной им самим в переводе на белорусский язык:
Фигура Казимира Лыщинского является одной из ключевых в некоторых произведениях белорусского историка и писателя Владимира Орлова.
4 марта 2009 года к 375-летию со дня рождения Казимира Лыщинского Министерство связи и информатизации Республики Беларусь ввело в почтовое обращение художественный конверт с оригинальной маркой «375 лет со дня рождения Казимира Лыщинского».
