Анри Соге: биография
Скромным дебютом Анри Соге в Париже стал организованный Сати коллективный концерт «Аркёйской школы» 25 октября 1923 года, где был исполнен его «Ноктюрн» и «Танец матросов». Несмотря на большую скорость овладения композиторским ремеслом, которым будут отмечены даже первые сочинения Соге, критики «справа» ещё долго будут упрекать его в провинциальном дилетантизме и недостатке техники, а критики «слева» — в старомодности вкуса и робости музыкального языка. Между тем, уже в первых сочинениях Соге были заметны в точности те же стилистические наклонности, которые в 30-е годы были присущи и многим другим его современникам, не прошедшим мимо опыта Сати, таким как Пуленк, Тайфер или Ибер. Причём именно с Пуленком долгие годы Анри Соге был особенно дружен и близок как в творческом отношении, так и связан с ним отношениями личной симпатии. Спустя тридцать лет сам Пуленк недвусмысленно говорил об этом в книге своих воспоминаний:
Со своей стороны и Анри Соге относился к Франсису Пуленку как к старшему брату по творчеству, а временами даже оценивал его музыку — почти как свою собственную, настолько их стилистические предпочтения были близки и родственны. После смерти Пуленка Соге возглавил «Ассоциацию друзей Пуленка», активно участвовал в её работе и многое сделал для публикации его наследия.
Но не только творческое влияние «Аркёйского мэтра» сформировало композитора Анри Соге таким, как он стал известен. В первые два года знакомства Эрик Сати со своей стороны сделал очень многое, чтобы помочь молодому композитору. В 1923-1924 годах он более чем настойчиво рекомендовал Анри Соге почти всем главным действующим лицам артистического Парижа: Дягилеву, крупному меценату графу де Бомону и директору Шведского балета Рольфу де Маре.
При том у Сати возникли серьёзные трудности с тем, чтобы убедить Дягилева оценить музыку молодого (и так нелепо выглядящего) композитора. Прошло ещё три года, прежде чем тот заказал ему первый балет. И по существу — ещё более двух десятков лет после смерти «аркёйского мэтра» все важнейшие публичные успехи Анри Соге были связаны с «наследством» Эриком Сати. До конца своих дней Соге сохранил ответную благодарность своему учителю, который никогда его не учил. Граф де Бомон, театр «Елисейских полей» и русские балеты Дягилева — вот три места, в которых Сати рекомендовал своего верного «аркёйца»…, и все они стали ступенями к его профессиональному успеху.
Сначала Соге заметили после постановки его парафраза вальса «Розы», на которую в театре «Цикад» (фр. «Cigale») (в антрепризе графа де Бомона) была поставлена балетная сцена. Хореографом этого номера был Леонид Мясин, а декорации выполнила Мари Лорансен. Сцена имела успех и на молодого композитора обратили внимание. Более основательная известность пришла к Соге после премьеры его оперы-буфф «Плюмаж полковника» на собственное либретто (иногда переводят как «Султан полковника» фр. «Le plumet du colonel»), состоявшейся в том же 1924 году на сцене театра «Елисейских полей».
Но подлинный успех выпал на долю его балета «Кошка» (фр. «La Chatte» на либретто Бориса Кохно), поставленного Дягилевым 30 апреля 1927 года в театре Монте-Карло и месяц спустя — в Париже с хореографией Баланчина и поразившими всех конструктивистскими декорациями Наума Габо. Заглавную партию в балете танцевала Ольга Спесивцева, восхитившая всех необыкновенной пластичностью и грацией созданного ею загадочного образа женщины-кошки. Даже самые именитые и требовательные критики отмечали «…мелодичность и простодушную прелесть музыки Соге» (Пьер Лало), «…умелую оркестровку, простоту и наивную грацию партитуры» (Анри Малерб). Так в Соге признали балетного композитора, хотя порой и ставили ему в упрёк «…излишнюю, в духе Сати, простоту и обнажённость музыкальной ткани» (Луи Лалуа)
Комментарии
Комментарии
