Родион Константинович Щедрин: биография
Не к нарядному «славянству», изысканно инкрустирующему некую условно современную партитуру, стремился Щедрин. Он упорно учился мыслить и говорить на родном музыкальном языке, и язык добром отплатил ему за любовь и настойчивость.
Впервые все это с особой силой проявилось в Фортепианном концерте и в балете «Конек-Горбунок», созданных в середине 1950-х годов. Оба произведения сразу обратили на себя внимание слушателей и были оценены по достоинству:
Первый концерт, прозвучав на Всемирном фестивале молодежи и студентов в Варшаве, был отмечен премией, а балет поставлен в Большом театре.«Как раз перед написанием этого концерта, - вспоминает сам композитор, - я все лето провел в Белоруссии, в сорока километрах от железной дороги, в совершенной глуши - охотился, рыбачил.
Много чего я там навидался и наслышался. И, наверное, больше всего самых разнообразных частушек. Да и сам подпевал местным красавицам, стараясь подладиться под их исполнительский стиль. Так вот эти впечатления, в том числе и чисто акустические, по-видимому, как-то аккумулировались во мне.
Подобные ощущения, полные зябких намеков, полутонов, недосказанности, невозможно облечь в четкие словесные формулировки. Да и есть ли в этом нужда?
Во всяком случае, и сейчас, по прошествии двадцати с лишним лет, я помню, что впечатления того белорусского лета пронизали всю мою сущность - и душу, и мозг, и темперамент, и руку. И я уже просто не мог обойтись без частушки в моем первом крупном сочинении.
Теперь иной раз услышишь про фольклор: все открыто, все исчерпано. Чушь! Как Волгу кружкой не испить. Несмотря ни на какие разговоры, каждое новое поколение будет находить в фольклоре неповторимые красоты».
Балет «Конек-Горбунок» был создан по заказу Большого театра. В двадцать с небольшим лет, начинающий, еще не окончивший консерваторию композитор осуществляет крупный замысел, в котором ярко выявились черты его творческой натуры.
Все эти черты остались свойственными Щедрину и в дальнейшем: яркие, рельефные интонации, особая выразительность отдельных музыкальных фраз, близких к речевым интонациям, изобразительность музыки, подчеркивающей определенный жест, мимику, пластику движения, которое в свою очередь выражает движение души.
Конечно, не только Щедрин пользуется теми или иными приемами выразительности, которые помогают созданию образов конкретных, зримых. Но особое щедринское начало проявилось в «Коньке-Горбунке» столь ярко, что позволило уже тогда говорить о новой своеобразной творческой личности.
В начале 1960-х годов Щедрин создает два крупных произведения, которые в полной мере позволяют говорить о зрелости его таланта. Первое из них - опера «Не только любовь» (1961), второе - концерт для симфонического оркестра «Озорные частушки» (1963).
Музыкальную основу обоих этих произведений составляют русские частушки, в которых отражаются самые различные черты национального характера:
озорства, удали, широкой открытости души - и тихой печали, скромной застенчивости, неприметной неяркости чувств.
В русской частушке, как и в русской душе, непостижимо сплелись бесшабашный, неудержимый надрыв и целомудренная сдержанность, злая насмешка, беспощадность суждений и горячее участие, способность сострадания чужой беде - «подружки» или «миленочка».
Говоря о достоинствах этого народно-песенного жанра, помимо лаконичности, остроты ритма, Р. Щедрин как особое достоинство отмечает в ней «непременное чувство юмора, как в тексте, так и в музыке», что оказывается очень близким его творческой манере.
В опере «Не только любовь» частушка звучит так, как бытует в народе - на деревенской улице и в клубах, в будни и в праздники: на сцене та же обстановка, в которой «живет» частушка. И самое существенное - в опере, как и в жизни, частушка тонко реагирует на все происходящие события. С ее помощью герои оперы выражают свои чувства, свое отношение друг к другу ею, частушкой, выносят приговор тому или иному поступку, комментируют происходящее.
Порожденная каким-то определенным настроением, частушка и сама создает его, подчас раскрывая внутреннюю суть событий, разъясняя их подтекст, дает им нравственную оценку. Причем частушка не является «инкрустацией», то есть вкраплением в инородную и даже чужую ей музыкальную ткань. Нет, частушечные интонации пронизывают собой всю музыкальную ткань оперы.
Комментарии
Комментарии
