2 ноября 1755 года в городе Вена родилась девочка, получившая имя Мария-Антуанетта. Она, как говорится, родилась с серебряной ложкой во рту, хотя, скорее всего, ложка оказалась все-таки золотой – ведь отцом девочки был Франц I Лотарингский, а матерью – Мария-Терезия Австрийская. Это были пятнадцатые роды Марии-Терезии – и исключительно тяжелые, а астрологи утверждали, что судьба новорожденной будет очень тяжелой, хотя бы потому, что в накануне ее рождения в Лиссабоне произошло ужасающее землетрясение. Между тем именно король и королева Португалии через своих представителей эрцгерцога Йозефа и эрцгерцогини Марии-Анны стали крестными Марии-Антуанетты.
Но не следует думать, что детство и юность королевских особ – такое уж лучезарное и замечательное время. Мария-Антуанетта, как и прочие женщины королевской крови, с трехлетнего возраста была обязана носить корсет и в точности следовать предписаниям плана воспитания, разработанного лично венценосной матерью. Обязательные пункты программы занятий – история, правописание, живопись, основы математики и несколько иностранных языков. Но если бы только это! Наряду с присутствием на театральных представлениях и уроков танцев, в программу входило изучение теории и истории управления государством. Но если уроки рукоделия и светских манер Мария-Антуанетта еще как-то терпела, то к остальным предметам относилась с явным предубеждением, и ничьи старания не могли изменить такое положение вещей. Познания в географии и истории у нее были весьма поверхностными, музыкальное образование – и того хуже, что с сожалением признавал ее учитель, композитор Глюк, а по-французски, да и по-немецки принцесса писала с ошибками. Единственным человеком, сумевшим правильно понять Марию-Антуанетту, являлся, видимо аббат Вермон, рекомендованный епископом Орлеанским как воспитатель для принцессы. В записях, которые оставил аббат, можно найти место, где он утверждает, что двенадцатилетняя принцесса способна очень хорошо усвоить предмет – но лишь в том случае, если он ее развлекает. Тем не менее, из истории известно, что Мария-Антуанетта так и не нашла книги, которую смогла бы прочитать до конца.
Вторая половина XVIII века, по мнению европейских дипломатов, должна была служить примирению королей и пройти в отсутствие войн, для чего было решено связать кровными узами две главенствующие династии – Габсбургов и Бурбонов. Первым подобным брачно-политическим союзом стала свадьба эрцгерцога Иосифа II и Марии-Изабеллы Бурбон-Пармской. Затем последовало бракосочетание Йозефа-Леопольда и принцессы Марии-Луизы Испанской, удачно женились и прочие мужчины рода Габсбургов. Словом, организация достойных браков для своих сыновей у Марии-Терезии проблем не вызывала, а вот дочери доставили ей немало хлопот. Старшая, Мария-Анна, вообще замуж не вышла по причине плохого здоровья. Рухнула и возможность заключения брачного союза Марии-Елизаветы и французского короля Людовика XV – принцесса заболела оспой, и ее былая красота была слегка подпорчена. Но как бы то ни было, а худо-бедно с этими проблемами Мария-Терезия справилась, и ей осталось пристроить лишь младшую дочь, Марию-Антуанетту, связав ее судьбу с наследником французского престола.
Мария-Терезия пустила в ход все дипломатические приемы, добиваясь официального предложения брака от короля Франции, и в 1769 году брачный договор был подписан. Нельзя сказать, что плохое знание французского языка Марией-Антуанеттой являлось для кого-то тайной, но теперь, в преддверии замужества, на юную невесту обрушились и занятия иностранными языками, и внимание лучших приглашенных воспитателей, которые должны были подготовить ее к исполнению обязанностей французской королевы. С момента подписания договора о браке Мария-Антуанетта проводила ночи в личных покоях матери. 19 апреля 1770 года состоялось опосредованное бракосочетание, где доверенным лицом жениха выступил эрцгерцог Фердинанд и через два дня навсегда увез четырнадцатилетнюю жену французского дофина из Вены. Интересным был и ритуал «передачи» Марии-Антуанетты супругу. На одном из безлюдных островов Рейна девушка попрощалась с австрийской свитой, разделась догола и проследовала к свите французской. Смысл ритуала был в том, что Мария-Антуанетта оставила все, принадлежавшее чужеземному государству, за своей спиной. После того как на нее надели французскую одежду, она превратилась в дофину Франции.