Фёдор: биография
«Отвлеченные теоретизирования» Вл. Соловьева Шперк относил к первым, Розанова с его «философией истории» относился ко вторым. Шперк настаивал на практической пользе как философии, так и всего литературного творчества, которое рассматривал как «дело христианской любви». Он находил у Розанова подтверждение своей мысли о том, что именно литература есть «деятельно просвещающая сила в нашей стране». Выдвинутая Шперком в литературно-критических статьях теория «христианского стиля» русской литературы, трактовавшая любое художественное творчество с позиции «как художник выражает и понимает Божеское», встретила сочувственное отношение со стороны Розанова.
В свою очередь философия Шперка была близка Розанову своим мистицизмом и религиозностью. В статье «Две философии», Розанов относит работы Шперка к «неофициальной ветви» русской философии. Справедливо упрекая Шперка в отсутствии у него традиционных навыков письменного изложения, Розанов, тем не менее, видел в его работах «книгу, как живое и целое явление, несущее на себе печать лица», то есть частное и глубоко-личное осмысление отношений личности с космосом. Шперк поддерживал увлечение Розанова идеей пола, но не разделял его главных положений. Философия Розанова, взятая в целом, утверждала пол как соединение плоти и духа, воплощение природного начала, неразрывно связанного с религией. В работах Шперка, вслед за Розановым, идея пола также получает метафизическое истолкование, однако, если для Розанова интересно прежде всего взаимодействие духа и плоти, дающее «все живое», то Шперк сосредотачивается в основном на моменте духовного преодоления полового различия. Для Розанова итог взаимодействия духа и плоти — «рождение младенца с душой», в чем и состоит цельность бытия; для Шперка любящие и уважающие друг друга мужчина и женщина способны к соединению, но не по чувственным или эротическим мотивам, а чтобы стать частью «некоего совершенного целого — церкви», и, таким образом, достигнуть «полноты и цельности человеческой природы в едином мировом восхождении к Богу». Увлечение Розанова идеей пола привело его к конфликту с христианством, в то время как Шперк пришел к апологетике христианства: «Только церковью освященный брак — благодатен и реален; только христианская любовь истинна и действительна» (Мысль и рефлексия. Афоризмы. Спб. 1895).
Ф. Э. Шперк в «Уединенном» Василия Розанова: реальный человек или миф?
Шперк умер в возрасте 26-ти лет, не успев добиться большой известности. Розанов много писал о Шперке в эссеистических произведениях, цитировал его, поражался верности и глубине его мысли. Высказывания Розанова содержат крайне высокую оценку Шперка как критика и мыслителя: «гениальный Шперк», «мальчик-гений», «проницательный», «только одно он давал впечатление: сила, сила идет». Однако, многие современники с сомнением относились к такому «восхвалению» Шперка (См. Перцов П. П. Литературные воспоминания. М-Л., Academia, 1933, с. 200—201; Голлербах Э. Ф. В. В. Розанов. Жизнь и творчество. Пгд. 1922, с.19, 26).
Скандальные рецензии Шперка на книги Вл. Соловьева, А. Волынского, Я. Надсона принесли ему репутацию «наглого» и «самоуверенного» критика. Философия Шперка считалась «перепевом кое-каких мотивов классической философии» (Э. Ф. Голлербах) и была мало понятна, в том числе во многих своих положениях и Розанову. В переписке Розанов не был так щедр на комплименты, как на страницах «Уединенного». В литературных конфликтах Розанов нередко выступал против Шперка (например, по свидетельству Э. Голлербаха, в полемике по поводу рецензии Шперка на книгу Вл. Соловьева «Оправдание добра» выступил на стороне последнего). Шперк по многим вопросам не соглашался с Розановым, спорил с ним как устно, так и в печати. Однако, на страницах «Опавших листьев» и «Уединенного» появляется «гениальный Шперк», которого Розанов ставит «выше себя» и выше многих других более известных современных ему мыслителей.
Комментарии
Комментарии
