6 июля 1907 года в Кайокане, пригороде Мехико, родилась девочка, полное имя которой звучало как Магдален Кармен Фрида Кало у Калдерон. Ее отец, Гильермо Кало, немецкий еврей по происхождению, работал фотографом, а мать, испанка Матильда Кальдера, сдавала комнаты и торговала мебелью. Семья Кало была не богатой, но относительно обеспеченной – родители Фриды имели собственный дом, неподалеку от центра города, и могли позволить себе нанять для детей няню-индианку. Однако детство Фриды нельзя назвать обычным: ей пришлось жить одновременно в двух мирах – среди старинных конкистадорских особняков провинции, в которой тишина преспокойно соседствовала с духом развернувшейся в Мексике революции.
Позже она назовет три любви своего детства – и главной из них был отец, мягкий и артистичный человек, совершенно не приспособленный к жизни. Кроме отца, Фрида обожала Мати, свою старшую сестру, которой хватило мужества убежать из дома, вырваться из-под опеки властной, набожной и всегда озабоченной матери. После этого бегства Фрида осталась наедине со своими фантазиями и страхами и придумала себе воображаемую подругу – ведь сверстники не особенно хотели дружить с ней, считая девочку калекой. В шестилетнем возрасте Фрида заболела полиомиелитом, и в результате болезни у нее «усохла» левая нога, став чересчур тонкой и короче правой.
Фрида росла вовсе не печальной барышней, а веселой хулиганкой, настоящим сорванцом. После школы она стала студенткой факультета медицины Национальной подготовительной школы – одна из тридцати пяти девушек, получавших образование вместе с почти двумя тысячами юношей. В это время Фрида примкнула к литературному кружку «Качучас», члены которого считали себя революционерами, но сводили свою деятельность, в основном, к подростковым забавам и дерзким шуткам. С главой кружка, студентом юридического факультета Алехандро Ариасом, у Фриды случился роман, но, сочиняя для «жениха» страстные письма, она мечтала о другом мужчине. Кумиром девушки был Диего Ривера – художник-муралист и марксист, чей образ будоражил тогда воображение молодежи. В то время Ривера как раз вернулся в Мексику и принялся расписывать стены Национальной школы. Он был старше Фриды на двадцать один год и пользовался огромным успехом у женщин, но юная студентка не сумела привлечь внимание Диего, хотя и уверяла всех знакомых, что непременно выйдет за Риверу замуж.
В сентябре 1925 года Фрида попала в автокатастрофу – автобус, в котором она ехала вместе с Алехандро, врезался в трамвай. Девушка выжила просто чудом. Ей пришлось перенести тридцать операций и узнать, что она никогда не сможет стать матерью. Прикованная к постели, Фрида решила, что будет жить ради живописи, которая раньше была для нее лишь несерьезным увлечением. Родные сделали специальный мольберт, а над кроватью прикрепили зеркало, и свой путь художницы Фрида начала с автопортретов.
Ей пришлось пережить и душевное горе – родители Алехандро настояли на его отъезде в Германию, ведь Фрида, которая никогда им не нравилась из-за своей чрезмерной дерзости и откровенности, теперь еще и оказалась калекой. Но юная художница была слишком занята своим искусством и борьбой с болезнью, а потому простила предательство легко. Впоследствии она вела с несостоявшимся женихом вполне дружескую и долгую переписку.
Сильный характер Фриды победил – уже через три месяца она стала выходить из дома, общаться с друзьями. В девушке кипела жажда жизни. Национальная школа к тому времени стала центром коммунистического движения молодежи, и Фрида всем сердцем приняла революционную романтику. Ей было девятнадцать, когда случилась вторая встреча с Диего Риверой, став судьбоносной для них обоих. Фрида обратилась к Ривере как к художнику, за советом. Диего приехал к ней домой и увидел девушку, сидевшую на дереве и насвистывающую «Интернационал». Картины Фриды потрясли его так же, как и сама личность художницы. Впервые в жизни этот взрослый, многое повидавший мужчина, анархист, донжуан и знаменитость, оказался покорен не телом, а душой женщины. Решив, что ему нужна именно такая спутница жизни, он честно отыграл все положенные «жениховские» ритуалы и долго уговаривал сомневающегося отца Фриды согласиться на брак дочери с великим Риверой.
