Начало карьеры
По сохранившимся документам, будущий кандидат в короли родился в Прайе, в семье каменотеса (по другим сведениям — рабочего-строителя). Ещё совсем юным, он поступил послушником в монастырь Сан-Мигель недалеко от Лиссабона. Считается, что будущий претендент сменил несколько монастырей, возможно, он жил жил некоторое время в монастыре Санта-Круз, но окончательно принял монашеский сан в Эрисейре что недалеко от устья Тежу. Впрочем, терпения у него хватило ненадолго, и монастырское уединение не слишком притягивало юного Альвареша, и вот с разрешения монастырского начальства он становится отшельником, живущим подаянием.
Обычно эта категория людей пользовалась в деревнях огромным уважением, и часто судьба монаха зависела от того, удастся ли ему войти в доверие достаточно обеспеченной (а ещё лучше - властной) персоне. Альварешу, можно сказать, повезло. Воспитанность, правильная речь и определенные манеры немедля привлекли к нему внимание, в стране, наэлектризованной напряженным ожиданием «скрывшегося государя Себастьяна», готового, конечно же, в самый критический момент прийти на выручку своим подданным, хватило одной искры, чтобы фанатически поверить в чудо. И вот уже из уст в уста начала передаваться молва, что молодой монах - не кто иной, как государь Себастьян, осудивший себя на отшельничество после проигранного сражения. Крестьяне слышали, что будто бы отшельник, предаваясь ночным бдениям в одиночестве восклицает: «О, Португалия! Что за тьма тебя покрыла! О я, несчастный Себастьян! Я единственная причина твоих бед! О, сколько раскаяния, смирения и слез понадобится, чтобы я мог искупить свою вину!»
Впрочем, в отличие от первого претендента, рыжебородый и белокожий Альвареш, действительно чем-то напоминал погибшего короля. Этого небольшого сходства и собственных надежд было достаточно, чтобы его взял под свое покровительство самый богатый человек из этих мест, некто Антонио Симоенс и карьера самозванца началась.
Взлёт
В отличие от других лже-Себастьянов, предпочитавших плыть по течению и доверять свою судьбу богатым покровителям, Альвареш разрабатывает настоящий план захвата португальского трона. Однако же, начинает он осторожно.
Первых горячих последователей он притворно пытается разубедить (чем ещё больше подогревает их пыл). Слухи, как обычно бывает в таких обстоятельствах, ширятся, под обаяние молодого монаха попадают одна за другой деревни и городки, люди готовы преодолеть десятки миль, чтобы только взглянуть на него — и вот уже весть о новом самозванце доходит до столицы, прямиком до ушей Диогу Фонсека, арестовавшего и осудившего первого претендента. Но пока правительство решает что делать с очередным самозванцем, и надеется, что слух заглохнет сам собой, в его судьбе происходит решительный поворот.
Альвареш встречает своего ближайшего советника, человека, которому будет суждено сыграть в судьбе претендента одну из решающих ролей. Его зовут Педро Аффонсо. Огромный, широкоплечий, с громовым голосом, этот пятидесятилетний крестьянин наделен бычьей силой, недюжинной смелостью и полной неразборчивостью в средствах, когда нужно достигнуть того, что хочется. Убежденный противник испанцев, он дрался с ними как солдат батальона приора до Крато, после поражения стал искать нового вождя и нашёл его в лице Матеуша Альвареша.
По сохранившимся документам допроса свидетелей, несмотря на уверения скептически настроенных друзей, что Альвареш — явный самозванец, и поддерживать его притязания значит рисковать головой, Педро Аффонсо отвечал:
Видимо, к тому моменту самозванец поверил в свою звезду, так как в селении Эрисейра впервые открыто объявил себя королем Себастьяном, и сколотив шайку из 800 человек, передал командование Аффонсо, прибавившему к своему имени титул «до Менесеш».
Впрочем, в первый момент авантюра оказывается на грани провала, так как Фонсека отправляет коррехидора с приказом арестовать претендента и доставить его в столицу. Однако, выполнить приказ не удается. Шайка немедленно рассеивается, прячась кто в горах, кто (в основном это местные рыбаки) спешно отплыв в открытое море. В руки коррехидора попадает несколько женщин, детей и монахов, — но едва представитель власти отбывает восвояси, шайка организуется вновь, успев за это время количественно вырасти.
