2 апреля 1725 года в Венеции родился мальчик, названный Джакомо, – будущий легендарный авантюрист и виртуоз любви Казанова.
Вероятно, одной из причин, объясняющих неординарную жизнь Казановы, была наследственность. Его отец, Гаэтано, в юности покинул родительский дом и отправился за странствующими артистами – настолько ему приглянулась девица из труппы, Фраголетта. Пять лет влюбленные прожили вместе, но все же расстались. Результатом этой любви явилось лишь то, что Гаэтано научился актерской игре в комедиях, хотя особых талантов к этому и не имел. Покинув свою первую труппу, он прибился к венецианским комедиантам и по прибытии в Венецию влюбился в дочь башмачника Занетту Фаруси. Ей было всего шестнадцать, и надеяться, что родители отдадут Занетту замуж за актера, не приходилось. Гаэтано и Занетта предстали перед венецианским священником без согласия родителей. Этот брак свел отца девушки в могилу, а мать простила дочь и зятя, лишь когда Гаэтано дал обещание не принуждать жену играть на подмостках. Кстати, обещание свое он не сдержал. Умер Гаэтано девять лет спустя и на память о себе оставил Занетте, кроме Джакомо, еще пятерых детей.
Джакомо был очень слабым и болезненным мальчиком, отказывался от еды и вообще казался слабоумным. Даже обращение матери к знаменитому врачу Падуи принесло лишь тот результат, что, поставив диагноз «сгущение крови», врач порекомендовал держать ребенка на свежем воздухе. В возрасте девяти лет мальчика пристроили в пансион под Падуей – в общем-то, лишь для того, чтобы от него избавиться.
Учеба давалась Джакомо легко. Через два года он начал заниматься у священника, где и встретил первую любовь – тринадцатилетнюю Беттину, сестру своего учителя. Было ему всего одиннадцать лет, но девочку совершенно не обеспокоила разница в возрасте, и она с удовольствием познала с Джакомо тайны плотской любви. Узнав об этом, священник понял, что Джакомо вряд ли сможет стать примерным аббатом и скорее будет пылать к богу любви, чем любовью к богу.
В пятнадцать лет Джакомо Казанова покинул Падую и отправился в родную Венецию. Первой должностью, которой он добился, было место проповедника в церкви Сан-Самуэля. Именно здесь его в свое время и крестили. Но карьера молодого человека рухнула уже во время произнесения второй проповеди. Можно сказать, что вины Джакомо в этом и не было – сытно пообедав и уделив большое внимание терпкому сицилианскому вину, юноша поднялся на кафедру и с раскрасневшимся лицом начал говорить прихожанам что-то невнятное, а вскоре его посетил пьяный обморок. Молодого аббата вынесли из храма на руках… Мало того – стало известно, что Казанова исхитрился одновременно лишить девственности двух сестер, при этом выказал такую нежность и предупредительность, что слава об его любовном искусстве мгновенно разнеслась по городу. Нравы в те времена были достаточно свободные, и к Казанове выстроилась своеобразная очередь, в которой стояли и дамы, умудренные опытом, и любознательные девицы – всем хотелось почувствовать на себе дар молодого аббата. Казанова не отказывал никому и в поте лица трудился в женских постелях день и ночь. И сеньориты, и благородные матроны находили своего любовника столь виртуозным, что оставляли ему на память какие-нибудь безделушки: золотые монеты, дорогие меха, украшения с бриллиантами…
Хотя Казанова получил огромное количество приглашений погостить с определенной целью в имениях богатых дам, он предпочел уехать на остров Мурано, в семинарию Сан-Кириано. Здесь, вместе с молоденьким семинаристом, он буквально зачитывался Петраркой и Горацием. При этом читали они круглосуточно – днем в библиотеке, ночью в постели. За этим делом юношей и застал префект, который остался сильно недоволен увиденным. Наутро Казанова со своим любовником предстали перед ректором семинарии, который приговорил их к семи ударам тростью каждого, а Казанову выслал для исправления в форт Сан-Андреа ди Лидо. Так Джакомо впервые стал заключенным.
Но внутри крепости Казанова передвигался практически свободно, а потому быстро познакомился с красивой молодой гречанкой. Уже через три дня он заболел. Тюремный врач так и не смог разобраться с этой странной болезнью – ведь диагностику ее провели лишь в 1879 году и назвали гонореей. Прописанные шесть недель строгой диеты и ртутные примочки помогли – больному стало гораздо лучше, хотя и во время лечения он не пренебрегал обществом симпатичных женщин.
